— Это ребячество, Мишель. Ты ведёшь себя, как маленькая девочка, надувшаяся из-за не доставшегося тебе пряника, — летит мне в спину, и я зло сцепляю зубы.

— Вот, ты сам признал, что пряники мне никогда не достаются, только кнуты, — фыркаю и открываю машину, нажав на кнопку.

— Мишель, это, действительно, уже слишком глупо даже для тебя, — цокает он. — Я здесь. Я приехал за тобой после работы, после долгого и сложного дня, и ещё хочу тебя видеть. Это тебе ни о чём не говорит?

— Зачем ты приехал, Ник? — Оборачиваясь, интересуюсь я, а в глубине души надеюсь, что моя обида, действительно, глупая, и сейчас момент примирения без воспоминаний и его прошлого.

— Чтобы обсудить тот конфликт, который тянется со вчерашнего дня. Это нужно решить и немедленно, — в ответ лишь горько усмехаюсь и качаю головой. Вот. Ему не важна я сейчас, а только ЕГО желание заставить меня принять ЕГО сторону, и никак иначе.

— Что ж, раз только за этим, то у меня другие планы. И ты в них сегодня не входишь, — разворачиваюсь и открываю дверь машины, но Ник хватает меня за локоть и хлопает дверцей прямо перед носом.

Рывком разворачивает к себе и с яростью стискивает мои плечи. До боли.

— Я. Всегда. Вхожу. В твои. Планы. Запомнила, Мишель? Я тебе не мальчик, чтобы носиться за тобой по городу и умолять о чём-то. В данный момент ты меня так жутко злишь, что если не прекратишь своё безобразное шоу, то мне придётся тоже устроить для твоих коллег что-то подобное. Положу тебя на колени и отлуплю при всех, чтобы неповадно было превращать меня в слюнтяя, ясно? — Рычит он.

— И это всё из-за него? Ты так со мной говоришь, так обращаешься из-за Эла? Вот… вот почему я так себя веду. Он у тебя на первом месте. У тебя всё что угодно на первом месте, но только не я. Я не просила тебя знакомить меня с этим человеком, и ты знал, как я отношусь к подобному. Я тебя не просила об этом, а теперь отлично увидела, что своё прошлое ты ставишь на первое место, как и раньше. Так уж прости, Николас, но свою жизнь я тоже не на помойке нашла, чтобы ты унижал и оскорблял меня из-за какого-то подонка, — дёргаюсь в его руках и вырываюсь.

Я вижу, как Ник сжимает руки в кулаки, и в его глазах кипит ярость. Это же надо… я в ужасе оттого, что он, действительно, больше волнуется о том, приму ли я Эла, чем приму ли его самого после всего, что он сделал со мной. Это страшно.

— Когда ты услышишь меня, скажи, Мишель? Когда? Ты миллион раз твердила мне — нужно отпускать прошлое, нужно прощать тех, кто причинял боль, потому что это мешает жить дальше. И что ты делаешь сейчас, м-м-м? — Он наступает на меня, а я прижимаюсь к машине.

— Ты застряла в той ночи, а я хочу двигаться дальше и не с кем-то другим, а с тобой. Тебе этого мало? Мало того, что я простил… простил ради тебя и нашего будущего настоящего ублюдка, который изводил меня всё детство. Мне было сложно, очень сложно это сделать. Но я закрыл эту дверь и не желаю больше туда возвращаться. А именно ты сейчас толкаешь меня обратно. У тебя серьёзные проблемы с прошлым, Мишель, и это ты ставишь его на первое место, а не я. Ты застряла в той ночи. Она будет изъедать тебя, как и меня изъедало моё детство, но я уже вырос. Ты многому меня научила, но сама не желаешь следовать своим же постулатам. Так как это называется? Не ложь? Не обман прямо мне в лицо? Пока ты не отпустишь ту ночь и прошлое, ты никогда не сможешь жить дальше. И себе ты помочь не даёшь, потому что упрямишься, зациклилась на моей боли. Это моя, Мишель. Не твоя, а моя. Ты не излечилась ни в ту ночь, когда мы повторили сессию, ни сейчас. Ты изводишь себя этой болью и возвращаешься к ней постоянно. Не я, а ты. Так кто из нас сейчас не ставит наши отношения на первое место, а только свои воспоминания? Ты или я? Ты не даёшь нам двигаться дальше, Мишель, — голос Ника затихает. Он с такой болью смотрит в мои глаза, что сердце начинает покалывать от раскаяния.

— Крошка, ты не хочешь её отпускать, потому что тогда и тебе незачем будет прятаться и списывать на что-то свои импульсивные, порой пугающие меня поступки. Я это прошёл. Ты научила меня прощаться с тем, что мне не нужно, и что не позволяет мне быть твоим. И вот я твой. А ты моя ли? Или тебе удобнее и комфортнее жить в темноте одной, иногда выходить на свет ко мне, который именно ты и создала, а потом вновь исчезать, потому что страх намного сильнее, чем ты думала? — Его ладонь ложится на мою щеку. Мягкое нежное прикосновение, и я всё понимаю, о чём говорит Ник. Вероятно, это, действительно, так. Ведь той ночью и мой отец был жив, и я была другой, и всё вокруг меня не было таким опасным и одновременно любимым до боли.

— И для этого мне нужно принять Эла? — Шепчу я.

— Нет, я не заставляю тебя принять его, но прошу посмотреть в его глаза и простить за то, что он стал косвенной причиной твоих страданий. Ты это должна решить не для меня, а для себя. Поверь мне, Мишель, тебе станет легче, — он потирает мой подбородок, вызывая в душе ещё большую любовь к нему. Смотрю в его глаза и киваю.

— Хорошо, я постараюсь это сделать. Я… это сложно. Я не знаю, почему так остро реагирую на Эла. Наверное, я на него переложила всю вину событий той ночи и их последствий. Не себя виню, не тебя, а его. Я…

— Крошка, я всё понимаю. Я же знаю тебя, — Ник ласково целует меня в лоб и обнимает.

Мои руки крепко обхватывают его талию, и я прижимаюсь к его плечу.

— Прости меня, я просто думала, что он для тебя так важен, что ты готов разорвать все отношения со мной, только бы Эл остался в твоей жизни, — шепчу я.

— Мишель, ты ревнуешь меня к мужчине? Это очень смешно. Дело не в Эле, а в нас с тобой. Я хочу двигаться дальше, крошка. Ты готова идти со мной? — Ник немного отодвигается от меня, заглядывая в мои глаза.

— Да, готова. Другого я для себя не хочу, — тихо произношу.

— Мы сможем решить эту проблему сегодня, потому что она слишком затянулась?

— Сегодня? То есть сегодня мы снова встретимся с ним в ресторане…

— Нет. Он пришёл к нам вчера. Сегодня наша очередь. Мы поедем в клуб, где Эл находится в данный момент, — перебивает меня Николас.

— В клуб? Ты… тебе туда… ты… Боже, ты хочешь провести сессию? — Выдавливаю из себя.

— Нет. Я хочу уйти оттуда вместе с тобой, когда тебе станет легче и ты отпустишь прошлое. Оставь его там, Мишель. В этом месте. А я бы хотел забрать из своей комнаты кое-какие вещи, которые для меня являются очень приятными воспоминаниями: тот стек, возбуждающий тебя, и остальное. Ты поедешь со мной туда? — Вот и пришло время посмотреть правде в глаза. Как долго я от неё бегала, но прошлое так просто не исчезает из памяти. Ему нужно помочь это сделать, и я устала от него. Я хочу новую жизнь. Нашу.

— Поеду. Прямо сейчас? — решительно киваю я.

— Да.

— Хорошо, только моя машина…

— Майкл займётся ей, не волнуйся, — Николас обнимает меня за талию и забирает из рук ключи от машины, как и мои вещи. Он прижимает меня к себе и ведёт к своему автомобилю.